СУБЪЕКТИВНО
«Настоящий ужас не в том, что есть отклонения от нормы, а в том, что есть норма, с необходимостью рождающая эти отклонения». Александр ЗИНОВЬЕВ, философ
Еще в конце февраля премьер Мишустин провёл совещание о минимизации санкций на экономику. Министры дружно заверили, что их ведомства подготовили необходимые меры и санкции не остановят развитие экономики.
Министр финансов Антон Силуанов заявил, что рисков финансовой устойчивости экономики РФ сейчас нет. Глава Минпромторга Денис Мантуров сообщил, что ситуация в российской промышленности управляема. Страна к санкциям готова намного лучше, чем в 2014 г. Ведомство ежедневно отслеживает наличие товаров, цены и спрос в 50 основных федеральных и региональных торговых сетях. Запас макарон, гречки и других бакалейных товаров на 50-70 дней. Что дальше – умалчивается.
Однако в жизни ситуация не столь оптимистична. Начать с того, что импортозамещение, по поводу которого, по словам министра Мантурова, «в последние 8 лет развернуты масштабные программы», не сработало в полной мере. Прежде всего, по части потребительских товаров: в 2021 г. импорт вырос до 40% – максимум с 2014 г. Правда, среди продуктов зависимость снизилась до 23%, но по всем товарам поднялась до 53%.
Как всегда, в такие периоды лакмусовая бумажка – сахар. Рафинад перевалил за 100 руб., песок подбирается к сотне. Но за ним еще побегать надо. Повезет – получишь 1 кг в руки.
Эксперты называют такие основные причины. Россия обеспечивает себя сахаром впритык, а с логистикой проблемы. К тому же рубль резко обвалился, оптовики задрали цены, а розница пока не соглашается.
В середине февраля первый замминистра сельского хозяйства Оксана Лут говорила: «Молоко и молочная продукция, хлеб, сахар и овощи были определены Минсельхозом как товарные позиции, цены на которые могут вырасти». Что же увидим вскоре? Если вспомнить строку нашего великого поэта, «отсель грозить мы будем шведу назло надменному соседу», пророчество сбылось, но даже куриные яйца для инкубаторов мы у этого «соседа» закупаем доселе. Станем ли закупать дальше – большой вопрос.
Радио Business FM в начале марта опросило предпринимателей, с какими проблемами они столкнулись. Владелец сети минимаркетов «Фасоль» в Красноярском крае Руслан Галиахметов: «… молочка выросла в цене на 35%, колбасы у оптовиков – на 30%... Баночка сайры, которая произведена в России, стоила 90 рублей, а сегодня уже 170… Я уже месяца четыре сдерживаю увеличение цены… Раньше на 7-14 дней была отсрочка платежа на какие-то товары, а сейчас исключительно предоплата. Раньше производители кредитовались, а при нынешних процентах отказываются… Это почувствуют, в первую очередь, обычные покупатели. Это приведет к плачевной ситуации на рынке…»
Максим Гаврилов, собственник и гендиректор компании Floding (производство раздвижных стен и перегородок): «Мы выиграли аукцион на земельный участок в черте Санкт-Петербурга, чтобы построить собственное производственное помещение. Взяли под эти нужды кредит. Наша ставка зависит от ставки рефинансирования ЦБ, а она выросла до 20,3%. Банк разводит руками и говорит, что ничего не может поделать, господдержка не работает…»
Ксения Рясова, гендиректор компании Finn Flare: «Сбербанк, казалось бы, государственный банк, во всех пресс- релизах рассказывает, что будет поддерживать бизнес, что ставка остается прежней по выданным ранее кредитам. А нам на следующий день поднял до 22%... Просто убивают бизнес – и всё».
Евгений Маковеев, директор копании ООО «Промкомплект–оборудование», Екатеринбург (собирает буровые долота из китайских и украинских комплектующих): «Комплектующие для долот большого диаметра с 2011 года мы везли из Украины… Должны были отгрузку завершить в 20-х числах февраля… Не успели… Уже много раз думали производство в России начинать, но очень дорого. Да, сейчас будем переформатировать, но это очень большие инвестиции, пока их нет… При такой ставке рефинансирования кредитование, конечно, закрыто».
Есть особо чувствительные позиции. Вдруг стали заканчиваться запасы чековой ленты, а её производят в России лишь несколько компаний и в малых объёмах. Грозит дефицит тем, что в магазинах и аптеках не смогут отпускать товары и лекарства. С последними еще хуже: для их производства из-за рубежа прекращаются поставки субстанций, от чего Россия зависит на 70-85%. Еще мы импортируем примерно половину готовых препаратов, о сокращении поставок не объявляли. Но с некоторыми перебои, а другие чуть ли не по дням резко дорожают, в чем я сам убедился, охотясь за своими таблетками от гипертонии.
Экспертов удивляют не столько сами санкции, сколько реакция на них, в первую очередь, финансовых властей. ЦБ неимоверно задрал контрольную ставку до 20%. По мнению экономиста Александра Зотина, бывшего замдиректора аналитического департамента Минэка, еще до санкций ЦБ и Минфин, вместо того чтобы, как делали развитые страны, ощутимо поддерживать экономику и население во время пандемии, для чего были все возможности, доходы от экспорта резко подорожавшего сырья направляли «в очень значительной степени на накопление золотовалютных резервов, в два щелчка отнятых у России… Накопление ЗВР ради резервов бессмысленно, – подчеркнул эксперт, – ЗВР давно утратили смысл как элемент управления курсом нацвалюты и как страховка под импорт. Но ЦБ и Минфин упорствовали в слепом следовании методичкам МФВ до последнего…»
– К тому же денежные власти, – продолжает Зотин, – выбрали наихудший вариант вложения ЗВР, скупая облигации развитых стран с отрицательной доходностью, а не акции высокотехнологических компаний. Теперь ЦБ с маниакальным упорством повышает ставку якобы для борьбы с инфляцией. Всё это напоминает известный психологический феномен, когда факт наличия молотка в руках ведёт к восприятию любой проблемы как гвоздя.
С мнением Зотина перекликаются выводы Александра Душкина, управляющего активами Международного фонда частных инвестиций: «Примерно половина резервов может оказаться под блокировкой. Этого вполне достаточно для того, чтобы валютный рынок был полностью дезориентирован… И банковский сектор уже понимает, что будет огромный невозврат по выданным кредитам. По этой причине блокировка Центрального банка, его резервов просто вернет экономику на десятилетия в прошлое».
Кроме неимоверного задирания контрольной ставки ЦБ, есть другие инструменты, чтобы сгладить последствия санкций, прежде всего – для россиян. Напомню, продукты в России и до санкций были в 1,5-2 раза дороже, чем в ЕС: там мощная конкуренция не даёт задирать цены, а у нас их диктуют монополисты–аграрники. Ну, а кто может противостоять экс-министру сельского хозяйства Ткачеву и ему подобным?
Какие механизмы запускаются в подобных ситуациях и к чему они приводят – об этом написал выдающийся экономист и философ Людвиг фон Мизес еще в 1949 г. в своём капитальном труде «Человеческая деятельность». Вот этот фрагмент с небольшими сокращениями.
«Римская империя во II в. н.э. достигла высокой стадии общественного разделения труда и межрегиональной торговли. Крупные, средние и малые города были центрами рафинированной цивилизации. Жители снабжались провиантом и сырьем не только из соседних сельских районов, но и отдаленных провинций. Между регионами империи процветала интенсивная торговля, и каждый из них больше не был экономически самодостаточным. Причиной упадка империи и разложения цивилизации явилось разрушение экономической взаимозависимости регионов, а не вторжение варваров. Племена, вторгшиеся в империю в IV и V вв н.э., не были более грозными, чем армии, сокрушенные легионами до этого. Но сама империя изменилась…
Свободу, которой в Риме пользовались оптовая и розничная торговля продуктами и товарами первой необходимости, ограничили. Считалось нечестным и безнравственным назначать на зерно, масло и вино, основные товары массового потребления той эпохи цены выше, чем обычные, и муниципальные власти быстро пресекали то, что считали спекуляцией. Из-за этого прекратилось развитие эффективной оптовой торговли. Политика была равносильна национализации, однако её последствия оказались весьма неудовлетворительны. В городах зерно было в дефиците, а земледельцам стало невыгодно его выращивать. Вмешательство государства расстроило механизм адаптации предложения к растущему спросу.
Развязка наступила, когда римляне снизили ценность валюты. При максимальных ценах порча денежной единицы парализовала производство и торговлю важнейшими продуктами питания и разрушила экономическую организацию общества. Чем большее рвение проявляли власти, вводя ограничение максимальных цен, тем более отчаянным становилось положение народных масс. Оптовая торговля продуктами первой необходимости исчезла совсем. Чтобы избежать голода, люди покинули города, поселились в сельской местности и попытались производить зерно, масло, вино и другие продукты для собственного потребления. С другой стороны, поскольку крупномасштабное сельскохозяйственное производство … потеряло всякий смысл, когда исчезла возможность продавать товары по выгодным ценам, владельцы больших поместий начали производить и продукцию ремесленного производства для себя, поскольку не могли больше покупать её у городских ремесленников. Сформировалась тенденция к установлению автаркии поместий каждого лендлорда. Экономическая функция городов, оптовой и розничной торговли городских ремесленников сократилась. Италия и провинции вернулись к менее развитому состоянию общественного разделения труда. Высокоразвитая экономическая структура античной цивилизации регрессировала к тому, что известно как поместная организация эпохи средневековья.
Императоры были встревожены, но все попытки противодействовать оказались тщетными, поскольку не затрагивали корней зла… Ни один римлянин не отдавал себе отчета в том, что процесс спровоцировало вмешательство государства в цены и снижение стоимости валюты…
Изумительная цивилизация античности погибла из-за того, что не смогла адаптировать свои моральные нормы и законодательство к требованиям рыночной экономики… Римская империя рассыпалась в прах из-за того, что ей не хватило духа либерализма и свободного предпринимательства… Принцип вождизма разложил могущественную империю точно так же, как он неизбежно разрушит и уничтожит любую социальную общность», – подытожил Мизес.
Игорь ОГНЕВ
