РЕЗОНАНС
В февральском выпуске «Охотничьего поля» была опубликована статья «Свердловчанам можно, а тюменцам – низзя, низзя!». В ней речь шла о том, что по Закону «О любительском рыболовстве» (он вступил в силу с 1 января этого года) для районов Севера, Сибири и Дальнего Востока, куда относится и Тюменская область, предоставляется право ловли рыбы сетными орудиями. Но исполнительная власть региона поставила крест на такой возможности для своих земляков, предложив Правительству РФ исключить область из «привилегированного списка». Это сообщение вызвало большой поток откликов. Сегодня публикуем часть из них.
МЕСТНОЙ ВЛАСТИ И КАРТЫ В РУКИ
Комментируя публикацию «Свердловчанам можно, а тюменцам – низзя, низзя!» («Охотничье поле» за 13 февраля с.г.), хочу сказать следующее: считаю, что все местные водоёмы на основе научных исследований и рекомендаций необходимо разделить на три категории.
Первую условно назовём «запретно-заповедная». Это магистральные реки, явно тяготеющие к федеральному управлению, и озера, вошедшие в различные заповедники. Во вторую категорию должны войти группа наиболее крупных озёр и большинство из построенных за предыдущее столетие прудов (общей площадью около 5 тысяч гектаров). Они должны обеспечивать продовольственную безопасность, то есть представлять действующий рыбоводно-рыбохозяйственный фонд администрации области, поскольку народ надо кормить не только хлебом, мясом, молоком, овощами, но и рыбой – диетическим продуктом, выращенным в условиях местного климата.
Остальные озера, по усмотрению муниципалитетов, должны обеспечивать нужды местного самоуправляемого населения, с правом применять жаберные сети (на основе их идентификации). На местных водоёмах следует работать, как на хлеборобной ниве, то есть дать муниципалитетам право самим решать, какую пищевую рыбу и сколько выращивать на «голубой ниве», какие водоёмы закрепить за населением, а какие – включить в общеиспользуемые рыболовно- спортивные угодья. У муниципалитетов должно быть право на «своё мнение» в вопросе организации рыбохозяйственного использования местных водоёмов. И тогда численность жителей в Армизонском районе (именно о нём шла речь в статье) вновь восстановится и будет увеличиваться, поскольку это самый богатый район Тюменской области, имеющий 50 тыс. га высокопродуктивных озер. Здесь могут прибыльно работать многие армизонцы, поскольку экономическая наука нашей страны давно выяснила: «среднегодовой прирост улова товарной рыбы за счет рыбоводства в количестве 12-15 тонн» обеспечивает создание одного «хорошо оплачиваемого рабочего места». А рыбоводный потенциал озер Армизонского да и Вагайского районов позволяет выращивать в каждом по 2 тысячи тонн как минимум.
И в заключение несколько слов о том, как влияет на ихтиофауну категорический запрет на ловлю сетными орудиями. Приведу пример. В Сладковском районе насчитывается двести озёр общей площадью 19 тысяч гектаров. Созданный там рыбхоз взял себе 15 крупных и наиболее подходящих в рыбохозяйственном отношении водоемов общей площадью 12 тысяч гектаров. Кто и когда возьмёт в аренду остальные 185 озёр, большинство из которых мелкие, заморные и не сулящие большой отдачи? А ведь при отсутствии рыбохозяйственной эксплуатации био- и рыбопродуктивность их снижается. Происходят перенаселение, измельчение его обитателей, возникает опасность эпизоотии. То есть эти 185 озёр отныне по воле нововведений не принесут пользы ни селянам, худо-бедно за счёт их кормившимся, ни государству. Эта ситуация характерна и для других районов области. Проблему следует решать оперативно.
Игорь МУХАЧЕВ, доктор биологических наук, заслуженный работник рыбного хозяйства РФ
* * *
ЧИСТОЙ ВОДЫ ХАНЖЕСТВО
Что касается запретов, то нам уже давно приходится действовать, как партизанам в тылу врага. И то нельзя, и это нельзя. Не запрещается только умереть, и то после того, как уплатишь налоги.
Так что мы будем ловить рыбу методами, какими сможем. Не думаю, что нанесем урон фауне, подорвем экономику региона. Не нас надо опасаться. Страшны дикие (дикие по варварскому отношению к ихтиофауне) промысловые бригады, что таскают огромные невода на наших поджильных и водозаборных озёрах, переворачивая в водоёме всё вверх дном. Кто-то же даёт им на это квоты? Вот с чем надо бороться, вот что надо запрещать!
Все эти «низзя» для населения на рыбную ловлю – чистой воды ханжество со стороны властей. Так мы и поверим, что они пекутся о сохранении рыбных запасов. Ведь выдаются квоты промышленникам, которых практически никто не контролирует. И кто-нибудь озаботился тем, что каждой весной рыба дохнет от так называемого загара – недостатка кислорода? Пусть дохнет, но ловить не смей? Так получается?
НА СНИМКЕ: гибель рыбы прошлой весной на озере Вьялково.
Юрий БРАГИН, Армизонский район.
* * *
А ГДЕ ТОГДА ВЗЯТЬ КАРАСЯ?
Целиком поддерживаю Елену Слинкину, назвавшую действия властей по ограничению рыбной ловли сетями «Вирусом запрета» («Охотничье поле» за 5 марта с.г.).
Я не рыбачка, но озёрная рыба для нас, жителей деревни, – основной продукт, палочка-выручалочка. Морскую покупаю крайне редко, она всегда плохого качества: таскают её где-то года два, потом в деревню привезут. Весной покупаю четыре ведра карася (чтобы хватило на всё лето) – и в морозильную камеру.
Говорят, что в России нелепость законов компенсируется необязательностью их исполнения. В самом деле, если бы деревенские мужики не ухитрялись ловить сеткой вопреки запрету, где бы мы взяли спасительного карася? Его ведь не продают ни в одном магазине. Власть об этом подумала?
Те, кто вводит запреты, видимо, едят стерлядку, форель и муксуна? Грустно.
Галина МАТВЕЕВА, Бердюжский район.
